Кто я? Опции

[Карапультук]

Итак, дамы и господа, ближе к делу! Сегодня, чтобы сбросить напряжение, а может и для того, чтобы сжечь всё в огне катарсического обновления, я и начинаю свою игру, тотальную шалость, виртуозное дурачество очередного моего гения. Сегодня я представлю вам творческую личность, которая всегда была, есть и будет абсолютным исключением, каким-то гениальным и вечно живым выродком в семье творческих личностей с мировыми именами.
О, этот мой персонаж действительно превратит ваши бедные головы в раскрытые тюльпаны. Человек-легенда, человек-икона, человек, которого знают все, но не все действительно знают.
Искать определённость в моём творчестве зря тратить время, моя муза воистину по ту сторону да и нет, по ту сторону за и против, по ту сторону добра и зла, и в том, что я дел, творил и жил не было, нет и теперь уже никогда не будет никакой этической проповеди, никакого учительства, никакого нравственного пафоса, но было шокирующее жизнеутверждение и, просто с ума сводящий, градус жизнелюбия.
Итак, дамы и господа, сегодня я бесспорный, стопроцентный гений, гений в своем, что не на есть ратифицированном представлении, который родился в прекрасной, невероятно щедрой на таланты, стране, в городе, который известен всем как дождливый и пасмурный... О, дождь. Прекрасно. Как раз во время.
Итак, на реализацию моих замыслов было отпущено примерно в два раза меньше времени, чем обычному человеку, поэтому я жил быстро и умер довольно рано, обрушившись на все последующие поколения живительным дождём подлинного вдохновения и безграничной мудрости. Итак, вот он Я: от природы невероятно здоровый и жизнелюбивый, с огромным запасом энергии и жизненных сил, «Ну просто великолепная натура», скажет хирург, осматривая меня мёртвого, лежащего на столе, с раздробленной в клочья тазобедренной костью. Интересно, что при жизни единственным признаком нарушения идеального физического равновесия в этой великолепной натуре была, есть и навеки будет просто маниакальная жизнелюбивость и неимоверно быстрая нервная возбудимость чудовищная, шальная и ошеломляющая.
Уже в шесть-восемь лет учителя говорили обо мне, что я превосхожу чувственностью всех своих одноклассников, а в десять лет школьный надзиратель ни кого не застаёт за мастурбацией в туалете или в саду так часто, как меня. Слава богу, что это мальчишеское пристрастие в ваше время ужи признано нормальным и мальчишек уже давно никто не бьёт по рукам за эти естественные шалости, многомудрая психология и психопатология наконец-то поняла, что в 11-12 лет в жизни здорового мальчика начинается естественный период познания своего основного инструмента и это действительно крайне важно познакомиться, наконец, с тем как он устроен этот резец, эта дрель, этот смычёк, джойстик или как там ещё. Вы не согласны? Но не об этом моё сегодняшнее шоу, вернёмся лучше к действию, а оно сегодня грозится быть крайне динамичным и экстравагантным.
Итак, начав с безобидных моноэкспериментов как поэтических, так и эротических я, немного оперившись, начинаю совершать вылазки в так называемый мир, который просто кишит обворожительными, нежными, хрупкими и так манящими нас, молодых и жизнелюбивых юношей, существами, фантазия о которых и приводит наш шаловливый инструмент в состояние творческого подъёма. Ещё позже, уже чувствуя окрепшие крылышки, я с особой виртуозностью и смаком начинаю предаваться распутству разных видов, провожу дни и ночи в непрерывной цепи вакханалий и оргий, злые языки будут считать странным как мой талант выдерживал такой безобразный и крайне фривольный образ жизни. Вот, что говорит обо мне один из моих покровителей, высокообразованный человек своего времени, поэт: «Сверчок прыгает по бульвару, и, извините, по публичным домам, но при всём беспутном образе жизни он уже заканчивает четвёртую песнь своего нового шедевра».
Да, я везде успевал. И, честно говоря, не существует ничего, чего я не познал бы в своих сексуально-поэтических приключениях. Вот ещё одна цитата, её уже говорит один из моих друзей, культурнейший человек своего времени: «Венера опять пригвоздила нашего друга к постели, опять ждём шедевра». Говорят в ваше время уже изобрели какие-то резинки, которые надёжно защищают от подобных неожиданностей, дорогие мои, пользуйтесь, не рискуйте, видит бог дело нужное, если бы только в моё время это чудо контрацепции существовало, я бы, наверное, умер бы в публичном доме от истощения.
Итак, дамы и господа, я сегодня гений, сияние которого не может поблекнуть от правды, как говориться: «Пока не требует поэта к священной жертве Аполлон». Ваши версии, дамы и господа.

[Карапультук]

Белая ворона среди чёрных или наоборот - чёрная среди белых, и в этой потрясающей стране всё так: если лицо национальной словесности, то, обязательно, чумазое, и вообще сам феномен ошеломителен и прекрасен своей поразительной парадоксальностью – в центре славянской словесности чёрт знает что, воплощение адской смеси тотального греха и беспросветного покаяния, гениальный мастер слова, который, говоря цитатой одного, несомненно, умного, десидента: «На тоненьких эротических ножках влетел в большую поэзию», бесконечные вывоверты, подвыподверты и подподвыподверты, страстная шалость, радостно-восторженное творение греха, падение на дно и ещё ниже и затем взлёт, и опять падение, и опять взлёт, и при этом всегда чистый, как бы заново воскресший и обновлённый. Ну, сколько можно!? Один, по истине великий человек, сказал как-то обо мне: «Талант действительно прекрасный, жаль только нет мира в его душе, а в голове благоразумия, если не исправится, будет чёртом даже до отбытия своего в ад». О как!.. Да, этот ад… Он, несомненно, ждал меня. Корни дальних черномазых родственников пружинили во мне, скакали, прыгали, разрывали на части, били в грозные африканские барабаны, не давали, нет, не давали присесть ни на мгновение,
Конечно же, творческая личность должна быть легко возбудимой, гиперсексуальной. Есть даже теории, что поэзия, да творчество вообще, уходит своими корнями в сексуальность, и все хорошие большие актёры, музыканты, художники, поэты были необузданны в своих сексуальных проявлениях и что вся сильная поэзия ни что иное, как сублимация гипертрофированной сексуальности. Возможно, оно так и есть, но в этой своей роли я не думал об этом. Современники считали, что в моей душе господствовали только две стихии: удовлетворение чувственных страстей и поэзия и говорили, что в обоих я поднялся сверх меры высоко, не смотря на то, что всё было против меня. О, если б вы знали, как меня травили! Сколько людей хотели запихать меня в свои тесные коробочки, подчинить меня своим узким взглядам и законам. Особо злые завистники говорили, например, что рядом со своей красавицей женой я выглядел как обезьяна и вы не представляете с каким садомазохистским смаком я выставлял своё уродство на всеобщее обозрение, усиливая и оттеняя его красотой женщин, которые постоянно кружили вокруг меня. Кстати, кличка «Обезьяна» очень долго преследовала меня в свете, до тех пор, пока я не возвёл своё уродство в культ. Со временем моему уродству станут даже подрожать, я стану задавать моду.
Итак, дамы и господа, сегодня я в роли человека, общеизвестный, отлитый в бронзе, портрет которого абсолютно не соответствует действительности. На самом деле вечно без копейки денег, вечно в долгах, иногда даже без порядочного фрака, с неустанно-пошлыми историями, в близком знакомстве со всеми трактирщиками, непотребными домами, прелестницами, артисточками и, просто, проститутками.
«Он представлял тип самого грязного разврата», кстати, автор этих строк, которые только что прозвучали, холодный чопорный бюрократ, невероятно-уважаемый в свете человек, мой тотальный антипод и завистник, которого сегодня почему-то никто не помнит. Свет всегда с уважением смотрит на таких прилизанных, глянцевых, набитых хрустящими купюрами, тотально пустых, без искры вдохновения, говоря салонным языком, добропорядочных посредственностей, от которых в современной мне Москве проходу не было, не знаю, правда, как сейчас. И вообще не обращайте внимания на всю эту чушь, на все эти потуги моих современников характеризовать меня. Не странно ли что, всех их вспоминают сегодня только потому, что они были людьми из моего окружения и кроме того вы же знаете меня и другим, но в эту крайность тоже слишком заваливаться не следует. Жду ваших версий.