Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

> Кто я?
Карапультук
сообщение 16.12.2010, 17:34
Сообщение #1


Смотрит футбол по ТВ
*

Профиль в игре
Сообщений: 0
Регистрация: 25.09.2010
Пользователь №: 67 442



Приветствую вас дорогие мои люди, сегодня хочу говорить о том, что происходит каждый раз на вокзале, на улице, в метро, в пробке, на светском рауте или рок концерте, в пустыне, в океане, в космосе – где угодно, но один взгляд внезапно наталкивается на другой, и что-то уже щёлкает внутри, и ни периодическая система, ни Альберт Эйнштейн, ни Фрейд – ни что не в состоянии объяснить, а что собственно произошло – да ничего особенного, просто один человек внезапно находит другого и сердце уже вспыхивает этим удивительным пониманием как всё устроено. И пытаясь описать это переживание, кто-то уже говорит о неких крыльях, что внезапно возникли за спиной, кто-то о том, что ему просто очень хорошо, кто-то о том, что знал этого человека – его или её, всегда и что наконец-то вернулся домой, и все мы знаем невероятное количество историй обо всём этом, верно? И, тем не менее, когда это случается именно с нами, мы почему-то убеждены, что Бог сотворил это чудо только для нас двоих, верно? И пусть великий Толстой был тысячу раз прав и все счастливы одинаково, но мир по прежнему замирает, в восхищении глядя на то, как один взгляд напарывается на другой, и в сердцах абсолютно не знакомых до этого людей уже активизируется эта неведомая ранее программа под названием Любовь, при которой мир выглядит уже абсолютно по другому, ну вы знаете.
Итак, дорогие мои, закройте глаза и представьте себе греко-римский ландшафт, в лесах ещё резвятся не вымершие представители глубокой языческой мифологии: сатиры, бахусы, паны, кентавры, вахтанги, составляющая вместе с силинами свиту легендарного Диониса – бога плодородия. И вот вся эта шальная и такая любвеобильная нечисть символом неиссякаемого творческого динамизма украшают этот девственный мир этой бесстыдной и эротической дымкой, одним словом перед нами невинный мир – дохристианский рай, в своей самой что ни наесть нетронутости и непорочности, и всё вокруг именно такое, каким и должно быть, язычески-природное и шальное в своём неукротимом буйстве красок и чувственного эротизма. И вот именно в этой, как кажется святой и страшной одновременно, среде я появляюсь на свет.
И вот мне уже 25 лет, вокруг меня шумный хаотичный, вечно крошащийся под ногами мир, перетираемый бесконечными жерновами войн и революций, III век нашей эры, Рим. Тот самый Рим, что непрестанно воюет и заходиться в эпилепсии непомерного тщеславия и зловеще-зрелещной извращённости. И вот, ведомый какой-то своей внутренней мелодией, я уже не вылезаю с полей сражения, славлюсь по всей стране как невероятно умелый и крайне сострадательный доктор, так как в первую очередь забочусь о том, чтобы моё лечение было наименее болезненным: промываю раны вином, для снижения боли использую травы и массаж, психоделические препараты, грибы, экстракты цветов, делаю приговоры, бубню что-то себе под нос и очень много пою. На моём счету десятки походов и битв, меня безумно уважают солдаты, я сплю в таких же палатках, как и они, ем такую же еду, во время битв как кентавр ношусь по полю, вытаскивая раненых, делаю бесчисленное количество операций и перевязок, одним словом – Рим, дамы и господа, вот он. На престоле один из самых свирепых и глухих к нуждам простых солдат император Клавдий II, не такой свирепый и беспощадный как Калигула или Нерон, но, тем не менее, ему хватает ума и здравости мышления решить, что одинокие и бездетные мужчины, более выносливые воины, чем женатые, и он лёгким росчерком издаёт указ, в котором запрещает юношам до 20 лет жениться и обзаводиться семьёй.
Итак, дамы и господа, сегодня я тот, кто, осознавая всю несправедливость такого запрета, идёт наперекор самому императору и тайно продолжает проводить тайные свадебные церемонии для возлюбленных, скрепляя союзом даже тех юношей, что не прошли службу в армии. И народ уже слагает обо мне громогласные истории и легенды, сочиняет и поёт песни, и когда весь этот фольклор достигает императорских ушей, он мгновенно приказывает схватить меня и привести на допрос. И вот он ломящийся от роскоши дворец императора Клавдия II, меня вводят в богато украшенную залу для купания, император принимает ванну, как вы видите, и несколько девушек массируют его тучное, безобразное, разжиревшее тело. И вот он уже говорит мне, как водится тихо и вкрадчиво: «Любовь – это боль, разве ты не знаешь?»
«Знаю», отвечаю я.
«Любовь, страсть и жестокость звенья одной цепи, разве ты не знаешь?»
«Знаю», отвечаю я.
«Что наверху, то и внизу, разве ты не знаешь?»
«Знаю.»
«Тогда оправдайся за своё поведение, если сможешь», он предлагает мне сесть, и я, немного подумав, начинаю говорить:
«Да, любовь – это болезнь, вы правы. И чаще всего она напоминает глупую гонку за своей собственной фантазией и эта иллюзорная погоня полна мучительной похоти, драматизма, и в итоге оборачивается чередой жесточайших разочарований, в которых пламенная страсть оборачивается холодной ненавистью и изменами, я знаю это. Но я знаю так же солдат, которые без рук, без ног, с ползущими за ними кишками, зубами рвали врага, потому что их ждали дома любимые женщины. Я прошёл с ними через 17 больших сражений и я знаю, чьи имена они выхаркивают, когда я без обезболивающего по живому шью им раны, и когда их зубы крошатся от невыносимой боли, я знаю какие слова выташниваются из них вместе с кровью, когда я без наркоза отпиливаю им загангрененые ноги и руки, я знаю на кого они молятся и кого зовут, когда лежат вывернутые на изнанку на моём залитом кровью операционном столе. Они зовут своих женщин. И только потому и выживают, что эти женщины в их задымленном болевым шоком сознании приходят к ним, приходят и поют им песни о любви и кладут им руки на головы, и те выживают не потому, что я хороший врач, а потому, что им есть, за что держаться в этом аду. Да их профессия – ненависть, но это снаружи, а внутри, вы знаете, что держит их внутри и заставляет их выживать?»
После этой тирады император молчит несколько минут, потом молча выходит из ванны, заворачивается в мягкие полотенца и бросает мне, уходя: «Я придумал, как ты умрёшь.»



--------------------
Эту песенку давно я пою повсюду, Стану взрослой, все равно, петь ее я буду, Даже если ты большой, видеть очень хорошо: Оранжевое небо, оранжевое море, Оранжевая зелень, оранжевый верблюд, Оранжевые мамы, оранжевым ребятам, Оранжевые песни оранжево поют!!..
Пользователь в офлайнеКарточка пользователяОтправить личное сообщение
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения

Сообщений в этой теме


Быстрый ответОтветить в эту темуОткрыть новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



- Текстовая версия Сейчас: 20.08.2025, 12:18